0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я

Macy Gray: «ID» - часть меня!»

Взглянув на Мэйси Грей, кажется, что ты где-то на Северном Полюсе. На певице полосатый свитер с высоким воротом и голубые джинсы-клеш. Ее великолепные волосы гладко уложены, а глаза прячутся за огромными темными солнцезащитными очками. Грэй всегда расположена к беседе. Она много шутит, дает прикольные ответы, прежде всего, чтобы позабавить саму себя - любимую.

Уже несколько лет пролетело с момента выхода ее звездного альбома “On How Life is”. Альбом трижды становился платиновым, а сингл “I Try” из этого альбома завоевал Грэмми.

Местами твой новый альбом “ID” значительно сложнее, чем “On How Life Is”. А с другой стороны, он даже более фанковый. Как Вам это удалось?

Просто потому, что я сама стала более фанковой и свободной. Мы работали безо всяких ограничений. Мы просто делали свое дело.

Почему “ID”?

(Смеется) Это то, что ты делаешь, прежде чем думаешь. То, что ты чувствуешь на самом деле, и что происходит, если ты действуешь, как ты чувствуешь. Хочешь прыгнуть с утеса и прыгаешь – это и есть самое примитивное проявление твоего “я бы”. Альбом в целом – это мое собственное “ID”. Достаточно вспомнить детство? Ты еще не знаешь что хорошо, а что плохо, и просто об этом не задумываешься. Какая прикольная и забавная штука жизнь! Сколько всего нового ты узнаешь о себе самом, о людях, тебя окружающих, о том, как они воспринимают то, что ты делаешь. Когда человек просто занимается своим делом, вместо того, чтобы стараться подстроиться под остальных, он воплощает в жизнь свое подсознательное, и это клево!

Что тебя вдохновило на это?

Как-то раз в Германии я обсуждала с другом что-то, что я сделала в тот день. Мы начали смеяться, и он сказал: “Ты вся – “ID”. Вот откуда название. Это не просто буквы, это часть меня, часть моей повседневной жизни. В этом суть музыки. Сама по себе музыка тоже в некотором смысле “ID”, потому что она может быть абсолютно дикая, то есть необработанная.

Такое впечатление, что в этот раз ты, с одной стороны, предоставила музыке больше свободы, а с другой, пыталась ограничить ее?

Ну, да. Я и Дарил Свон делали альбом вместе (до того, как к нам присоединился Рик Рубин). В альбоме действительно правдиво отражен мой характер, мое прошлое. Никто мне не говорил, что и как делать. Это действительно искренний альбом, он – часть меня.

Учитывая, что предыдущий альбом “On How Life Is” был очень успешным, не было ли тебе страшновато записывать этот?

Не особенно, я была слишком воодушевлена, когда я начала его записывать. Я была полна новых идей, и я знала, как их воплотить. Я понимала, что надо действовать. Поэтому негативных эмоций я не испытывала.

Как именно ты себе представляла новый альбом?

Я хотела создать что-то более значимое. Дело не в объемах продаж. Я просто представила что-то огромное, и я хотела, чтобы альбом был похож на этого “монстра”.

Вы с Дарилом, наверное, переработали кучу материалов. Почему именно сейчас у тебя такой плодотворный период?

В общем-то, со мной много чего случилось за последние пару лет. Это что–то, типа, благословения. С другой стороны, я много ездила по миру, слушала разную музыку. Например, во Франции - африканские ритмы.

А поконкретнее?

Я не форсировала события. Музыка витала вокруг меня. В композициях много абсолютно диких ритмов. Когда путешествуешь, днем делаешь, что нужно, а вечером первым делом отправляешься в клубы, чтобы оценить местную ночную жизнь. Так появилась первая песня “Sexual Revolution” - чистое диско. Следующая песня “Relating to a Psychopath” - рок, смешанный с техно и хип-хопом, с карибской линией басов. Эта абсолютно безумная песня первая на диске. Она задает тон альбому.

Да, эта песня действительно задает тон альбому. Какая там первая строчка?

“Hot like hot wings with hot chocolate in hell” (“Жарко, как острые крылышки с горячим шоколадом в аду”). В общем, безумно жарко.

Что ты имеешь в виду?

Погоду. Я была в таких странах, как Израиль, там жарко, там невозможно спастись от жары. Даже ветер не дует. А потом едешь, например, в Норвегию, где холодно, как “в моей одиночной камере зимой, когда целуешься с мистером Морозом” (слова песни). Две крайности в одной реальности.

К кому ты обращаешься в “Sexual Revolution”? К кому-то конкретному, или, вообще, к людям, сексуально несвободным?

Нет, не к ним. Ключевая фраза - это моя собственная сексуальная революция. Ты растешь, и твои родители говорят, что заниматься сексом нехорошо, потом ты – студентка, и должна себя сдерживать, чтобы мама на первом этаже ничего не услышала. В общем, во взрослой жизни эти комплексы остаются. Тебя научили, что нельзя прыгать в постель после первого свидания. Когда подрастешь, понимаешь, что, в принципе, это нормально, и что ты даже больше нравишься, если позволяешь себе это. Ты постепенно избавляешься от комплексов, и твоя сексуальная жизнь меняется. Ты открываешься, и это и есть революция.

“Sweet Baby” – очень нежная композиция. Ты выбрала ее для первого сингла. Почему она, а не что-то более фанковое, танцевальное?

Это прикольная маленькая песня о любви. Для меня это деликатная тема, потому что сама я хотела сделать другой сингл, так что об этом вам лучше поговорить с моей звукозаписывающей компанией. Песня о моей первой настоящей любви. Это когда ты так близок с человеком, что существуешь только ты и он, а все остальное – неважно. Хорошо иметь такие искрение отношения.

Ты работала над альбомом с Ерикой Баду. Как это получилось?

Эрика – моя подруга. Я встретилась с ней на шоу в Лас-Вегасе и спросила, не споет ли она со мной. Она с удовольствием согласилась. Я сначала не знала, как это сделать, потому что это совсем не ее стиль. Она послушала и все поняла. Получилось классное обрамление к моей песне. Она проработала всю ночь и пришла на следующий день, чтобы записать конечный вариант. Она работала с Риком Рубином и не знала, что это он, до последнего момента.

Почему ты решила работать с Риком? Ни от кого из вас этого не ожидали.

Рик – хороший руководитель. У нас было дикое количество работы, а он на определенном этапе говорит: “Нормально”, и это, действительно, нормально. Ты веришь ему, потому что Рик – это Рик. Мне льстило, что он согласился работать со мной, что он хотел быть частью моего альбома, что ему нравилось то, что я делаю. Я сказала ему, что хотела бы работать с Джоном Фраскианте, и ему для этого понадобилось сделать один звонок. Потом я захотела Билли Престона. Это как обслуживание в номере. У него доступ ко всему в мире шоу-бизнеса, все уважают его, и вообще, он классный парень.

ИА "ЛЮДИ"

© DVA.narod.ru 1999-2003 | Руководитель проекта: DVAKsёнов